Удивительное путешествие Нильса Хольгерссона с дик - Страница 59

— Куда летите? Куда летите? — закричал какой-то рабочий. Дикие гуси не поняли его слов, и вместо них ответил мальчик:

— Туда, где нет ни машин, ни паровых котлов!

Услыхав такой ответ, рабочие подумали, что это их собственная тоска по летнему теплу и зеленым лесам превратила гусиное гоготанье в человеческую речь.

— Возьмите нас с собой! Возьмите нас с собой! — закричали многие из них.

— Только не в нынешнем году! — отозвался мальчик. — Только не в нынешнем году!

Гуси пролетали уже над знаменитой, похожей на крепость спичечной фабрикой, поднимавшей к небу высокие трубы. На фабричных дворах, тянувшихся по берегу озера Веттерн, не видно было ни души. Но в огромном цехе сидели молодые работницы, набивая спичками коробки. Прекрасная погода заставила их распахнуть окна, и к ним донеслись клики диких гусей. Работница, сидевшая ближе всех к окну, высунулась оттуда со спичечным коробком в руках и закричала:

— Куда летите? Куда летите?

— В страну, где не нужны ни свечки, ни спички! — отвечал мальчик.

Девушке почудилось, будто она разобрала отдельные слова, и она закричала в ответ:

— Возьмите меня с собой! Возьмите меня с собой!

— Только не в нынешнем году! Только не в нынешнем году! — отозвался мальчик.

К востоку от фабрик, в прекрасном месте, о каком только может мечтать любой город, и находится Йёнчёпинг. Берега у продолговатого озера Веттерн — высокие, крутые, песчаные, как на востоке, так и на западе. На юге же песчаные эти стены чуть опускаются и образуют большие ворота, ведущие прямо к озеру. А посреди ворот расположен Йёнчёпинг. Позади города — озеро Мункшён, впереди его — озеро Веттерн.

Гуси, пролетая над этим длинным, узким городом, поднимали такой же шум, как и в селениях. Однако в городе им никто не ответил. Станут еще горожане останавливаться на улице и окликать диких гусей!

Полет продолжался вдоль берега озера Веттерн, и через час гуси уже парили над больницей Санна. Несколько больных вышли на веранду порадоваться весенней погоде — и услыхали вдруг гусиное гоготанье.

— Куда летите? Куда летите? — спросил один из них слабым, еле слышным голосом.

— В страну, где нет ни горя, ни болезней! — ответил мальчик.

— Возьмите нас с собой! — закричали больные.

— Только не в нынешнем году! — отозвался мальчик. — Только не в нынешнем году!

Пролетев еще немного вперед, гуси очутились над городком Хускварна, лежавшим в долине и окруженном красивыми обрывистыми горами. Там с вершины одной из гор длинным узким водопадом низвергалась река. У подножья гор расположились мастерские и фабрики, на дне долины рассыпались домики рабочих и зеленые садики. А посреди них возвышались здания школы.

Только дикие гуси показались над долиной, как в тот же миг зазвонил колокол и на школьный двор выбежали дети. Их было так много, что они мгновенно заполнили весь двор.

— Куда летите? Куда летите? — закричали дети, услыхав клики диких гусей.

— Туда, где нет ни учебников, ни уроков! — отвечал мальчик.

— Возьмите нас с собой! — завопили дети. — Возьмите нас с собой!

— Только не в нынешнем году, а через год! — отозвался мальчик. — Только не в нынешнем году, а в будущем!

XIX БОЛЬШОЕ ПТИЧЬЕ ОЗЕРО

ЯРРО — ДИКИЙ СЕЛЕЗЕНЬ

На восточном берегу озера Веттерн высится гора Омберг, к востоку от нее расстилается болото Датсмоссе, а еще дальше на восток лежит озеро Токерн. Его окружает со всех сторон большая равнина Эстьётаслеттен.

Токерн — громадное озеро, однако в старину оно было еще больше. Потом людям показалось, что оно отнимает слишком много места у плодородной равнины, и они попытались отвести воду, чтобы сеять рожь и собирать урожай на дне озера. Однако осушить озеро целиком не удалось, и Токерн по-прежнему скрывает в своих глубинах плодородные земли. После первой попытки отвести воду озеро сильно обмелело. Берега его превратились в топкие, затянутые тиной болота, и повсюду над водой поднялись небольшие илистые островки.

Нашелся, однако, на свете некто, для кого болотистые берега озера и его илистые островки стали сущим раем. Это тростник. Любо ему стоять по колено в воде, только бы макушка была на свежем ветру. Такая ему тут благодать, что порой он вырастает выше человеческого роста и образует вокруг всего озера широкую зеленую живую изгородь, такую густую, что лодке тут почти не пробиться. И только там, где люди его выкорчевали, озеро стало доступно им.

Но хотя тростник не подпускает к озеру людей, он в то же время дает приют и защиту множеству других живых существ. В его густых зарослях, где в изобилии водится утиный корм — водоросли, мокрицы, личинки комаров, рыбья молодь да червяки, — птиц видимо-невидимо! А сколько здесь славных укромных местечек у берегов мелких заводей, прудочков и затонов, где водяные птицы могут высиживать яйца и выкармливать своих птенцов! Здесь они избавлены от врагов и от забот о прокорме.

Птиц тут и вправду не счесть.

А некоторые прилетают сюда из года в год, с тех пор как прознали, какое это прекрасное убежище. Первые, кто поселились здесь, были утки-кряквы; они и поныне тысячами гнездятся на озере. Но кряквы уже не владеют всем озером, а вынуждены делить его с лебедями, утками-поганками (их еще зовут чомгами или нырками), лысухами, утками-широконосками и тучами других птиц.

Токерн наверняка самое обширное и самое чудесное птичье озеро в стране, и птицы должны считать себя счастливыми, пока у них есть такое пристанище. Но долго ли им удастся сохранить власть над тростниковыми зарослями и илистыми берегами?! Ведь людям никак не забыть, что воды озера плещутся над доброй, плодородной землей; вот они нет-нет да и вспомнят об этом. И если они смогут осушить озеро, не одной тысяче птиц придется переселиться в другие края.