Удивительное путешествие Нильса Хольгерссона с дик - Страница 76

Вдруг прямо перед собой Малыш-Коротыш увидел большой щербатый валун и стал карабкаться на него. «Сюда-то ужу за мной не влезть», — подумал он. Но благополучно взобравшись наверх и оглянувшись, увидел, что змей силится взобраться и туда.

Сверху на валуне, наполовину с него свисая, лежал другой, почти круглый камень величиной с человеческую голову. Непонятно даже, как он там вообще держался. Когда над валуном показалась голова змея, мальчик, забежав за круглый камень, столкнул его. Камень скатился прямо на змея, прижал его к земле, да так и остался лежать.

«Камень сделал свое дело, — подумал мальчик, с облегчением переводя дух. — Пожалуй, в более страшной переделке за все путешествие мне бывать не приходилось».

Не успел он опомниться, как сверху раздался шум, и рядом со змеем опустилась на землю птица. По величине и обличью птица напоминала ворону, но у нее было красивое, черное, с блестящим отливом оперение.

Из предосторожности мальчик спрятался в трещине камня. Путешествие с воронами было еще свежо в его памяти, и он не хотел рисковать.

Черная птица расхаживала широкими размашистыми шагами вдоль туловища змея, пытаясь перевернуть его клювом. Наконец, раскинув крылья, она закричала резко и пронзительно:

— Да это же старик Беспомощный! Он мертв!

Мальчик понял, что птица эта не ворона, а ворон, и даже догадался, как его зовут.

Ворон еще раз прошелся вдоль туловища змея, затем, остановившись в глубоком раздумье, стал почесывать лапкой затылок.

— Не может быть, чтобы в одном лесу было два таких огромных ужа, — сказал он. — Наверняка это он!

Ворон только было собрался вонзить клюв в змея, как вдруг остановился.

— Не будь дурнем, Батаки! — сказал он самому себе. — И не вздумай сразу же съесть этого ужа; позови сюда Карра. Он не поверит, что Беспомощный мертв, пока сам не увидит его.

Ворон до того смешно, до того торжественно расхаживал, беседуя сам с собой, что Нильс, сидевший затаив дыхание, не выдержал и расхохотался.

Услыхав его смех, ворон одним взмахом крыльев взлетел на валун. Мальчик быстро поднялся, подошел к нему и спросил:

— А ты случайно не Батаки-ворон, добрый друг Акки с Кебнекайсе?

Внимательно разглядев его, ворон три раза кивнул головой.

— А это ты летаешь с дикими гусями? Это тебя они кличут Малыш-Коротыш? — полюбопытствовал он.

— Да, это я! — ответил мальчик.

— Вот славно, что ты мне повстречался. Может, скажешь, кто убил этого ужа?

— Я скатил на него камень, когда он гнался за мной; камень его и убил, — признался мальчик и рассказал, как все получилось.

— Ловко для такого малыша, как ты, — восхитился ворон. — В здешних краях у меня есть друг, вот уж он обрадуется, что змей убит! А я тоже хотел бы сослужить тебе службу, отблагодарить тебя.

— Скажи, почему ты так радуешься, что Беспомощный убит? — спросил мальчик.

— Ох, — вздохнул ворон, — длинная это история. У тебя не хватит терпения выслушать ее до конца.

Но мальчик настаивал, и ворон рассказал ему всю историю Карра, Серошкурого и ужа Беспомощного. Когда он кончил, мальчик сидел некоторое время молча, задумчиво глядя перед собой, а потом сказал:

— Спасибо тебе! Мне кажется, я лучше понял жизнь леса, когда выслушал эту историю. А осталось хоть что-нибудь от леса Фридскуген?

— Большая часть уничтожена, — ответил Батаки. — Деревья выглядят так, словно в лесу бушевал пожар. Их придется срубить, и пройдет немало лет, прежде чем лес станет таким, как прежде.

— Поделом этому ужу, — сказал мальчик. — И все же не пойму: неужели он и впрямь был такой мудрый, что сумел наслать мор на гусениц?

— Может, он просто знал, что на них нападет такая хворь, — молвил Батаки и, отвернув голову, прислушался.

— Слышишь? — каркнул он. — Карр где-то близко. До чего же он обрадуется, когда увидит, что Беспомощный мертв!

Мальчик тоже прислушался к звукам, доносившимся со стороны озера.

— Карр беседует с дикими гусями, — сказал он.

— Он, наверно, притащился к берегу, надеется получить весточку о Серошкуром, — каркнул Батаки.

Мальчик с вороном соскочили с валуна и поспешили вниз, к озеру. А там уже гуси, выйдя из воды, толковали со стариком Карром, таким хилым и слабым, что казалось, он вот-вот упадет мертвым.

— Это и есть Карр, — сказал мальчику Батаки. — Пусть сначала послушает диких гусей. А потом скажем ему, что Беспомощный мертв!

Вскоре они услыхали, как Акка рассказывает Карру:

— Было то в прошлом году, в пору нашего весеннего перелета. Однажды утром мы, Юкси, Какси и я, вылетели с озера Сильян в Далекарлии и помчались над огромными пограничными лесами между Далекарлией и Хельсингландом. Внизу ничего не было видно, кроме мрачных черно-зеленых хвойных лесов. Снег высокими сугробами еще лежал между деревьями, в реках, скованных льдом, кое-где темнели полыньи, на берегах же снег местами стаял. Мы почти не видели ни селений, ни усадеб, лишь на летних пастбищах — серые хижины, пустующие зимой. То тут, то там бежали узкие и извилистые лесные дороги, по которым люди зимой возили бревна. А внизу, по берегам рек, были навалены огромные штабеля строевого леса.

Летим мы и вдруг видим — трое охотников идут лесом и ведут на своре собак. У охотников никаких ружей не было, лишь одни ножи за поясом. Охотники шли не по извилистым лесным тропам, а напрямик по твердому ледяному насту. Казалось, они хорошо знают, куда идут, чтобы найти то, что ищут.

Мы, дикие гуси, летели высоко-высоко, а лес лежал под нами прямо как на ладони. При виде охотников нам захотелось узнать, какого зверя они собираются травить. Мы стали летать взад-вперед, всматриваясь в лесную чащу, и вдруг в глухих зарослях увидели вроде бы три больших, поросших мхом камня. Да нет, это не могли быть камни. Иначе бы их замело снегом.